ТЕБЕ БУДЕТ НЕИНТЕРЕСНО. НЕ ОЦЕНИМ ТВОИХ УСИЛИЙ.Просто знаний может не хватить.

Форма «россияне» оказалась реанимирована в кругах русской эмиграции с целью различения этнонима и политонима (политической, гражданской принадлежности). Председатель Русского Общевоинского союза генерал А.П. Кутепов в 1929 г. заявлял: «Все народы, населяющие Россию, независимо от их национальности, прежде всего – россияне. Я верю, что освобожденная и возрожденная Россия будет именно – Россия для россиян!»[20]. В дальнейшем новое значение было подхвачено русской эмиграцией, а в 1990-е годы стало активно прививаться в Российской Федерации[21].
Однако при смысловом разделении в ХХ веке понятий «русский» и «россиянин» произошла путаница. Именно существительное «россиянин», которое ныне означает гражданскую принадлежность, является тождественнымдревнерусскому слову «русин» и связано с этнической, племенной принадлежностью. И наоборот, субстантивированное прилагательное «русский» изначально имело более широкое значение принадлежности к территории и государственности Руси. Иными словами, все мы – жители Руси и граждане России – русские. Русские татары, русские немцы, русские армяне, русские буряты и, разумеется, русские великие, малые и белые.

Гай Бёрджесс из Кембрижской пятёрки свидетельствует - в Советском союзе 1950-х годов нигде не жили так хорошо, как в Грузии (фрагмент письма британскому другу):

«Твое письмо, второе письмо из «бесстыдного порта» Фамагуста, нашло меня в одном из моих излюбленных мест – в Тифлисе. Так его продолжаю называть я, ты и многие русские, но теперь он официально стал для всех грузин Тбилиси. Я думаю, что грузинское слово более выразительно для этого приятного, романтического, веселого, доброго, лукавого, не лишенного тайн, дружелюбного (к иностранцам, меньше – к русским) места. Здесь, я бы сказал, самые высокие стандарты жизни и питания в Советском Союзе – густые вкусные сливки каждый день, шелковые туники, перетянутые поясами талии, на которые сливки никак не влияют. На самом деле жизненные стандарты здесь даже выше, чем во многих западноевропейских городах, которые мы оба знаем. Не стану вдаваться в причины этого.»